Из интервью Ольги Семеновой
...папа, хотя был материалистом и логиком, он в то же время был неисправимым романтиком и он очень надеялся, что когда к власти пришел Горбачев, что, наконец, вот свершиться то, о чем он мечтал, все граждане получат свободы, право путешествовать, работать, зарабатывать, и что, наконец, будет социализм, о котором он мечтал.
Семен Александрович, будучи близким другом и сотрудником Бухарина, пострадал, его посадили в Сталинские времена, он отсидел по 58-й статье, надо сказать, что он вышел в ужасном состоянии, на допросах у него были отбиты почки, печень, он весил 48 килограмм.... Жизнь была ужасная, их выселили из квартиры, папе приходилось подрабатывать ночью на вокзалах грузчиком, он разгружал вагоны, чтобы заработать денег, чтобы помочь своей маме, которую моментально выгнали с работы, она была директором школы... он занимался боксом тогда же, он был очень хорошим боксером. И ему говорили, Юлька, хочешь заработать тридцатку?..... Он говорил, да, хочу. Ну, тогда выпускаем против тебя боксера на три порядка сильнее, он тебя нокаутирует, конечно, ты просто не выстоишь, но ты получишь деньги. И папа на это шел, чтобы потом купить что-то вкусное своему отцу. И отвезти в тюрьму. Он очень быстро повзрослел в тот период, он повзрослел, он заматерел, он не сломался...
...мама не хотела, чтобы отец начал писать, она требовала, чтобы он занимался научной деятельностью, он же был после получения диплома в институте восточных языков очень талантливым сотрудником Московского университета и мама хотела, чтобы он был ученым крупным, а он сказал нет. Я не могу. И он поехал в свою первую командировку, Таджикистан, Сибирь, Дальний Восток и потом уже не останавливался...
...насколько я знаю, когда Леонид Ильич посмотрел фильм, ему очень понравилось, он потребовал список создателей, отца аппарат забыл, когда спохватились папины добрые друзья в Комитете, стали звонить помощникам Брежнева, они сказали аппарат, если ошибается, он не любит в этом признаваться, и отец так и остался без награды...
Отец был человеком железной дисциплины, то есть несмотря на то, что дом был набит людьми, он курил по три пачки сигарет, он мог выпить бутылку «Смирновки» , все-таки прежде всего была работа, а чтобы работать, ему нужна была хорошая физическая форма, полэтому бегал он каждый день, чтобы оставаться в тонусе
…Он нас называл макаками и детей наших называл макаками - до двух лет. А старше - он считал, что ребенок – это уже вполне сформировавшаяся личность и прятать от нее какие-то тайные стороны жизни не нужно. Он всегда принимал своих друзей при нас, мы слушали какие-то антисоветские анекдоты, это нас ничуть не стесняло, и мы ездили с ним на съемки, на репетиции... Он путешествовал с нами… Я никогда не забуду, как в Амстердаме отвез нас посмотреть картины Ван Гога, а вечером отвез в квартал Красных фонарей, чтобы мы знали все стороны жизни...
...Отец никогда не вступал в Компартию, он решил не быть членом Компартии именно потому, что в какой-то определенный момент его вера была, конечно, разрушена...
...Он всегда отшучивался, и когда ему говорили, Юлька, ты уже что полковник, он говорил да ты что, Василек, я уже давно генерал, когда ему на Западе задавали такие вопросы, он отвечал точно так же, и все смеялись и все понимали кто есть кто... С Комитетом его связывали долгие годы дружбы с Юрием Владимировичем Андроповым, а Андропов для отца это в общем-то где-то был идеал, потому что Андропов, на его взгляд, был демократичен достаточно, Андропов мечтал о демократических выборах, о хозрасчете, то есть они оба робко мечтали о демократии, о каких-то изменениях, потому его искренне уважал, ценил и любил...
...он ехал на переговоры с каким-то западным партнером, и ему стало плохо в машине, причем, рано утром я с ним разговаривала, он еле говорил, сказал, Кузьма, мне очень плохо, не знаю, как я сегодня выдержу...
Андрей Кончаловский: Он был для меня героем...
Лев Дуров: Он плакал и сочинял телеграмму правительству...
Борис Жутовский: Однажды Юлька притащил пистолет... У отца, наверное, стырил...
Игорь Клебанов: У него на двери с внутренней стороны записочка была приколота: Вор! Здесь живет автор Штирлица. Ты здесь ничего не найдешь, а тебя найдут быстро. Твой Юлиан Семенов...
Ольга Семенова: Он обращался с нами, как с равными. Он считал что дети - это маленькие взрослые...
Евгений Додолев: Он реально писал очень много и очень быстро, с такой скоростью, как человек говорит...
Софья Вайнер: Он настолько играл первую скрипку, что второй не было...
Дмитрий Лиханов: Со всеми произошли трагедии. Плешаков был первым, потом Семенов, потом Артем Боровик...
Виталий Бояров: Через две недели приходит Юлиан и говорит - все, роман написал...
Александр Кармен: Он прикасался к этим местам, где жил Хемингуэй, как к святыне...
Мария Арбатова: У него был легкий такой налет внешней разведки, который придает мужчине особый шарм...
Василий Аксенов: Он никогда не был стукачом. Он не предал никого из своих товарищей...
Аркадий Вайнер: Мы с братом называли его "атомный"...
Генрих Боровик: Он был очень талантливый и работоспособный до невозможности...